Форум » Отдохновение » О Любви, о Жизни, о Душе. Проза. » Ответить
О Любви, о Жизни, о Душе. Проза.
Лала: Притчи, мудрости и стихи у нас есть. А рассказы поместить и некуда. Предлагаю выкладывать их здесь
Ответов - 61, стр:
1 2 3 4 All
Live: Нет уж, по мне, если девушка тебе нравится, сразу забирай у неё паспорт и женись. И не слушай бредовый текст, который она при этом выдаёт. Пусть следующие двадцать лет разбирается, любит она тебя или нет. Загублена у неё жизнь или нет. Авось к внукам разберётся. Женщины обожают ковыряться в себе. © Дмитрий Емец, "Мефодий Буслаев. Книга Семи Дорог"
Live: КУКЛА Наблюдала на днях, как Бабушка с четвёртого этажа выгуливает Внучку, а внучка – Куклу. Кукла безмятежно дрыхнет в колясочке, укрытая шерстяным платком, а у Бабушки и Внучки – одинаково терпеливые, усталые материнские лица. Мимо ковыляет какая-то беспечная бездетная Блондинка лет трёх, задерживается возле коляски и загорается сосредоточенным вожделением. - Дай! – просит она, протягивая руки к Кукле. Бабушка выныривает из задумчивости и поощрительно улыбается Внучке: - Дай куклу Лёлечке. Она поиграет и отдаст. Внучка тоже стряхивает с себя задумчивость и поднимает на Бабушку глаза. «Прости, я не расслышала. Ты предлагаешь мне доверить ребёнка вот этой особе, которую я, в сущности, в первый раз вижу?» - Ну, что ты молчишь и на меня смотришь? Дай Лёле куклу, она не сломает! «Надеюсь, это шутка? Ты же не думаешь, что я отдам своего ребёнка чужому человеку – хотя бы даже на минуту? Даже если ты настолько хорошо знаешь этого человека, чтобы за него ручаться… Кстати, я сомневаюсь в том, что ты настолько хорошо его знаешь». - Ну, что ты стоишь и молчишь? Не будь жадиной. Видишь - Лёлечка просит! - Да-ай! – с нажимом подтверждает Лёлечка. «Ты хочешь сказать, что если сейчас к тебе подойдёт чужая женщина и попросит, чтобы ты ненадолго отдала меня ей – ты это сделаешь? Извини, но я отказываюсь в это верить. Это абсурд. И давай прекратим этот разговор, он действует мне на нервы». - Ну, вот, ты уже и заплакать готова… Не знала, что ты такая жадная. Нехорошо. Очень нехорошо. «Можешь оставаться при своём мнении, как угодно. Хотя твоя логика всё равно мне непонятна… Но, слава богу, это уже не имеет значения – инцидент, надеюсь, исчерпан?» Я вижу, что Бабушка прочитывает эти ответы на Внучкином лице не хуже, чем я. И постепенно сникает, не находя более слов против такого безупречно аргументированного молчания. Вообще эта Внучка - монстр невербальной коммуникации, я давно уже за ней наблюдаю. В свои четыре года она располагает изрядным словарным запасом, но на то он и запас, чтобы не тратить его по пустякам. Иначе в один прекрасный момент хватишься – а слов-то и не осталось. И потом, к словам всегда можно прицепиться, а к такой царственной невербалике – никогда. В определённых случаях "отдать игрушку" означает "вступить в коммуникацию". Но, опять-таки, если ребёнок ХОЧЕТ в неё вступать, наверное, надо ему как-то по-другому это объяснить, без навешивания ярлыков. А если не хочет - это его право.
Live: Люди добрые Добрых людей на свете гораздо больше, чем нужно. Конечно, если спуститься в метро или зайти в собес, покажется, что их нет вообще ни одного, но это не так: за неприветливыми и угрюмыми лицами сплошь и рядом скрываются добрейшие из людей. Главным качеством доброго человека является то, что он искренне желает счастья кому-нибудь другому и, что самое страшное, совершенно точно знает, что для этого нужно сделать. И делает! Добрые люди вообще гораздо энергичнее мизантропов и человеконенавистников: у них всегда найдётся пара минут для правильного обустройства чьей-нибудь жизни. Кто не спрятался, тот и будет счастливым. Вот котик, например, любимый орёт: кошку ему надо. Орёт и гадит, гадит и орёт. А выпустить нельзя: там стригущий лишай, парша, глисты и другие коты, все бандиты - вернётся, если вообще вернётся, с одним глазом да и сдохнет. Поэтому для его же пользы следует отрезать ему яйца, потому что ему так будет лучше. Потому что его любят, а не любили бы - так бы и ходил как дурак с яйцами. Под удары доброты чаще всего попадают родственники, но иногда может пострадать и совершенно посторонний человек: навалятся и осчастливят. Был, например, случай, когда ни в чём не повинной семье из какого-то далёкого города дали сто миллионов рублей из телевизионной лотереи. Так из них не выжил никто - уже на втором миллионе случилась у них белая горячка и мучительная смерть. Хуже всего, когда у доброго человека есть возможность проявить свою доброту в больших масштабах. Вот скажем Гитлер - он же добрейший был человек! Он ведь даже мяса не ел, потому что ему зверушек было жалко. Он что, думаете, когда подстригал утром усики перед зеркалом, мечтал о том, сколько людей он сегодня сожжёт в печке? Нет, он думал о том, как всё будет прекрасно и волшебно, когда весь этот кошмар кончится, когда не будет уже этих пархатых, черножопых и узкоглазых, и счастливые люди построят хрустальный купол над Антарктидой, а потом улетят в космос и будут все братья и сёстры - стройные, красивые и весёлые. И ведь так бы оно и вышло, да пришли злые грубые солдаты и всё испортили. А счастье было так возможно. Но, впрочем, и по сей день добрые люди не отымают ладоней со лба и думают, думают непрерывно, чего бы такого ещё сделать, чтобы всем было хорошо. У человека злого, если он включит телевизор, может даже случиться разлитие желчи, до того там много любви, доброты и сострадания. Всем надо помочь: старушке - повысить пенсию, миллиардеру - передать в тюрьму продуктов, детям - освобождение от армии, родителям - достойную старость, узнику совести - свободу, президенту - третий срок. Всем чего-то не хватает, у всех в жизни хоть что-нибудь да не ладится. И ведь всем им можно помочь! Одним выдать продовольственный набор, других расстрелять, чтобы не мешали наступлению счастья, третьим отрезать яйца, чтобы не волновались по пустякам, четвёртым предоставить свободу уличных шествий в кожаных трусах - счастливы будут все. Главное - не сидеть без дела, не дожидаться, пока оно как-то само устроится. А то ведь так и не увидим, как же он на самом деле выглядит - мир окончательно победившей любви и доброты.
Валерия: Live спасибо!
Live: Живут в соседних домах две разных семьи..Одни всё время ссорятся, у других всегда тишина и взаимопонимание. Однажды, позавидовав миру в соседской семье, жена говорит мужу: – Сходи к соседям и посмотри, что такого они делают, что у них всегда все хорошо. Пошел, спрятался и наблюдает. Вот видит, женщина моет полы в доме, вдруг что-то ее отвлекло, и она побежала на кухню. В это время ее мужу надо было срочно в дом. Он не заметил ведро с водой, зацепил его и вода разлилась. Тут пришла жена, извиняется перед мужем, говорит: – Прости, дорогой, я виновата. – Нет, это ты прости, я виноват. ...Расстроился мужчина, и пошел домой. Дома жена спрашивает: – Ну, что, посмотрел? – Да! – Ну что? – Все понял! У нас ВСЕ ПРАВЫ, а у них ВСЕ ВИНОВАТЫ.
Live: Куда уходят не рожденные дети? Пролог. С шестого на седьмое января – в самую праздничную ночь для всего православного мира, Катя держала на руках свою новорожденную дочку – Машеньку. В палате, где все роженицы уже спали, а их малыши мирно посапывали – проделав первый и самый главный путь в жизни - из маминых животиков на белый свет, Екатерина проводила первые часы с ее долгожданной, такой выстраданной, такой желанной малышкой. Она сидела, не выпуская ее из рук, как будто боясь, что Машенька (так она назвала свою гордость) вдруг исчезнет. В свете фонаря, светившего в больничное окно, Катя с умилением разглядывала крошечное личико, маленький носик, щечки, закрытые глазки с красивыми длинными ресницами, губки, все казалось таким совершенным. «Как долго я тебя ждала!», - сдерживая слезы, прошептала счастливая мамочка. И подняв вверх глаза, мысленно сказала, - «Благодарю!!!» тому, кого и обвиняла, и проклинала, и просила, и благодарила все эти годы. Перед ее глазами пробегали картины прожитых лет, пройденных испытаний, истории отчаяния и смирения. Все это, теперь, когда на ее руках, посапывал самый главный дар, преподнесенный судьбой, казалось не случайностью. Сейчас все пережитое открывалось в ином свете, - как дорога , по которой ее провели, чтобы сделать сильнее, мудрее и терпимее. Но самой главный подарок, который она получила вместе со своей малюткой, - это умение оценить такой дар небес, как рождение Ребенка. Светочка. Катюшка росла послушной и милой девочкой, радовала маму и папу. Окончив школу, уехала в другой город, поступила в институт, закончив который, вернулась к родителям. Встретила своего единственного и неповторимого - Славу, вышла замуж. Все складывалось прекрасно – они с мужем купили квартиру, у Кати была интересная и хорошо оплачиваемая работа, с перспективой карьерного роста. Отношения у молодых складывались прекрасно, казалось они просто созданы друг для друга.У них в доме всегда было много друзей, летом они предпочитали активный отдых на природе – сплавлялись по рекам, лазили по горам. Жизнь протекала интересно, но в то же время не преподнося каких – то неприятных сюрпризов. Прожив совместно три года, молодая пара задумалась, как и полагается о детях. Из Катерины получилась бы отличная мама, она была спокойной и очень доброй, ее вообще никто и никогда не видел раздраженной или злой. Казалось такой женщине просто на судьбе написано стать замечательной мамочкой. Когда тест показал заветные две полоски, все в жизни Славы и Кати изменилось. Они читали книги о беременности, кушали только здоровую пищу, делали гимнастику, много гуляли. Каждый вечер, ложась спать, они говорили о Светочке (Катя, почему то была уверенна, что ждет именно Светочку). Они представляли, какой она будет, как они будут с ней гулять, купать, кормить. Катя часами разговаривала с малышкой, повторяла, как она ее ждет и любит. Вместе они ходили плавать в бассейн, слушали классику и детские сказки. Наблюдая за своими подругами, у которых были дети, она отмечала, что так как Лена, она не будет разговаривать со своим малышом, не будет наказывать так, как Таня, не собирается праздновать дни рождения так, как Оксана. Даже на улице наблюдая за мамочками с детьми, она всегда знала, какой она не будет – особенно если перед ее глазами разворачивалась сцена с ревом или наказанием. Хотя живота еще не было заметно, все знакомые сразу поняли, хотя и не показывали вида, что Екатерина беременна. Такой свет и спокойствие она излучала, таким одухотворенным и счастливым было ее лицо, что сомнений не было. В двенадцать недель Катюша с мужем пошли на первое УЗИ. Одно дело представлять, что маленький человечек растет у тебя в животе, другое увидеть это собственными глазами. Так удивительно, что у «кнопочки» размером в клубничку уже были ножки, ручки и даже пальчики, стучало сердечко. Катька даже расплакалась, таким волнительным, оказалось, увидеть свое маленькое плавающее внутри нее Чудо. Врач заверила, что все в норме, развивается плод, согласно графику развития и патологий нет. Слово - плод, как то даже резануло ухо Кате – для нее это был не плод, это была ее маленькая принцесса, ее Светочка. По дороге домой счастливые родители купили торт и вечером за чаем только и обсуждали, какие ножки и какие ручки у их малышки, и какая шустренькая их маленькая Светочка. Ночью Катя проснулась от тупой ноющей боли внизу живота, разбудила мужа. Слава вызвал скорую и пытался успокоить жену. Катя же себе места не находила, такой страх волнами накатывал на нее, что сердце начинало стучать быстро, быстро. Она схватила со стола распечатанные молитвы для беременных и стала читать их без остановки. Приехала скорая помощь, Катю увезли в больницу, а Слава, не находя себе места поехал следом. Уже в больнице у Катерины случился выкидыш, ее почистили и оставили до утра. То ли отходя от наркоза, то ли во сне Катя увидела маленькую девочку, уходящую по дороге куда-то вверх, которая поворачивалась, и улыбаясь, махала ей рукой. На следующее утро Катя проснулась в палате, где лежали три женщины на сохранении, они все сочувственно смотрели на нее, говорили ей какие-то слова. Но она, отвернувшись к стенке, плакала, оплакивая свою нерожденную девочку, которой она никогда не заплетет косички, никогда не наденет красивое платье, которой никогда не споет колыбельной. Катя ощущала такую боль и пустоту, что ей казалось, будто женщины сочувствующие ей, в душе радуются, каждая думая при этом - «Слава, Богу, это случилось не со мной.» Катя лежала и мечтала лишь об одном, чтобы Слава скорее забрал ее домой. После осмотра врач выписала Катю, и она вернулась домой. Первое, что попалось на глаза это книги и журналы про беременность и материнство, маленькие пинетки, которые купила по наитию у какой-то бабушки на рынке и фотография с УЗИ их маленькой Светочки. Слава принес с балкона коробку, сложил туда все, видя состояние жены, решил убрать напоминающие об этой трагедии вещи. Катя ходила к врачам, пытаясь выяснить причины выкидыша, сдавала анализы – ответ был один –«У Вас все хорошо, мы не можем определить причину…» Поговорив с мужем, они решили пройти обследование в столичной клинике. Перед отъездом Катя, убираясь в квартире, зашла к соседке – бабушке Рае, чтобы отдать кое-какие продукты. У бабушки Раи было пятеро детей и семеро внуков, которые часто приезжали в гости, навещали старушку. Она была очень доброй и очень верующей женщиной. Попив чайку, бабушка Рая благословила Катю, сочувствуя и очень симпатизируя этой молодой, жизнерадостной женщине. Уже уходя, Катя остановилась на пороге и спросила: «Бабушка Рая, а куда уходят нерожденные детки?» И рассказала ей сон, который видела в больнице. «Ой, детка, даже не знаю, но вот батюшка в нашей церкви, наверняка знает.» - ответила она и стала как всегда рассказывать про нового батюшку, в котором, судя по рассказам вся паства души не чает. Катя вежливо прервала беседу, сославшись на сборы. В дорогой клинике в Москве, после полного осмотра и всевозможных анализов, вердикт был такой же как и дома – «У Вас все хорошо. Но рекомендуем тщательней наблюдаться во время следующей беременности.» Катя и Слава вернулись, постепенно боль от утраты утихла, жизнь шла своим чередом. На работе Катю повысили в должности, все складывалось хорошо. Анечка Прошел год, Катя и Слава решились попробовать еще один раз. Как только у жены случилась задержка, Слава понесся в аптеку за тестами. Выйдя из туалета, Катя со слезами на глазах сказала –«Получилось!». Теперь Катя берегла себя как фарфоровую вазу. Слава купил ей даже посудомоечную машину, чтобы как то оградить любимую женщину от забот. Они очень волнительно ждали 12 недель, с замиранием сердца, боясь повторения. В этот раз Катя не дала имени своей малышке, страшась забегать вперед. На втором УЗИ ей сказали, что она ждет девочку. Страхи остались позади, и Катюша стала называть свою девочку Анечкой. Она смотрела на женщин с детками, и про себя повторяла: «Анечка, я буду тебе самой лучшей мамой в мире.» Малютка уже стала шевелиться внутри, для Кати это просто было чудом, она всегда замирала в эти моменты, боясь пропустить хоть малейший толчок. Она выучила Анечкин режим дня, старалась когда дочка спит или находится в покое, сама ложиться, чтобы вдруг не разбудить кроху. Все произошло неожиданно на двадцать второй неделе начались схватки, Катя попала в больницу. С полными ужаса глазами, она хватала врачей за руки и кричала: «Спасите моего ребенка!!! Спасите Аню!!! Помогите моему малышу!!!» Остановить внезапно начавшуюся родовую деятельность, увы, не смогли. Анечка родилась мертворожденным ребенком. Катя умоляла показать ей дочь, но ее завернули и унесли, объяснив, что не положено. Она осталась одна, лежать на родовом столе в родовом зале, не родившая ребенка. Санитарка, мывшая пол, зачем то открыла форточку и ушла, стало очень холодно, а Катерина чувствовала, как этот холод проникает в каждую частичку ее души, сердца, замораживая чувства. Леденящая правда, о том что она потеряла второго ребенка медленно доходила до ее сознания. Вдруг, не в силах больше сдерживаться, она зарыдала, заголосила, от боли, обиды, жалости к себе, к Анечке, к Славе. Ей так захотелось стать маленькой, залезть на руки к маме и обняв ее, забыть обо всем. Кате укололи сильное успокоительное и ночью она увидела опять тот же сон, ее девочка, ее маленькая Анечка навсегда уходила от нее. Только вместо того, чтобы махать ручкой девочка говорила: «Пожалуйста, пойми!». Вернувшись с больницы, Катя ни дня не желая оставаться дома, вышла на работу. Тактичные коллеги старались при ней совершенно не затрагивать тему детей. Катя как ни старалась, не справлялась со своей болью.Она перестала общаться с подругами, у которых были детки, переключала телевизор, если вдруг показывали славного карапуза. Слава видел, как мучается жена, не раз предлагал обсудить все, советовал выговориться, выплакаться, но она лишь отвечала ему : «Тебе не понять!» Воздвигая тем самым огромную стену между ними. Прошло три месяца, как то утром в воскресный день в дверь позвонила бабушка Рая, она сказала Катерине: « Одевайся, пойдем!». Катя не спрашивая оделась и пошла. Бабушка повела ее в церковь, на службу. Отец Михаил, тот самый, о котором постоянно рассказывала соседка, встретился им у входа. Он поздоровался с Катей и улыбнулся, а у нее даже защипало в глазах от навернувшихся слез, - во взгляде батюшки было столько тепла и столько любви и добра, что заледеневшее сердце Катюши отозвалось. Она читала рассказы о святых, но здесь воочию увидела, как человек словно светится изнутри. Всю службу у Кати текли непроизвольные слезы, очищающие ее душу, смывающие отчаяние и боль. После, подойдя к отцу Михаилу она спросила: « Батюшка, ответьте, куда уходят нерожденные дети?» «Безгрешные души попадают в Рай. Становятся ангелами.» - ответил он и улыбнулся. Первую ночь после трагедии Катя спала сладко, без кошмаров. Она стала часто приходить в церковь – то просто посидеть, то поставить свечку, то послушать батюшку. На душе становилось спокойнее. Она снова прошла все обследования и в этот раз врачи предположили, что возможно преждевременные роды вызваны слабостью мышц матки, которые не удержали растущего ребенка. Танюша Прошел еще год. Слава и Катя купили новую трехкомнатную квартиру и машину, Слава защитил диссертацию, Катю сделали начальником отдела. Они вместе каждое воскресенье ходили в церковь. Только иногда при встрече с парочками с колясками у Кати щемило сердце. И все-таки Катерина решилась рискнуть. Она часто ходила в церковь, беседовала с отцом Михаилом. Все проходило замечательно, без патологий, малышка шевелилась, подходил час икс (срок на котором она потеряла Анечку). Отец Михаил говорил, что надо верить – и Катя верила. Она стояла на учете в лучшей клинике, вся беременность проходила под неусыпным контролем врачей. Катя верила, когда снова начались схватки раньше времени, верила, что ей непременно помогут, верила до последнего. Малышка родилась живой, но недоношенной на таком сроке, что и реанимировать ее никто не стал. Катя видела, как в течении трех минут на соседнем столе умирала ее белокурая девочка. Она кричала, рвалась к ней, кусала врачей, она дралась, царапалась, как животное, - но поняв, что все кончено, провалилась в беспамятство. И опять повторилось видение, уже третий раз ее девочка уходила от нее, теперь малышка плакала сама, повторяя: «Ты поймешь!» Это был последний, казалось самый жестокий удар, Катя замкнулась в себе. Когда за ней приехал муж, с трудом сдерживающий слезы, она попросила отвезти ее в церковь, прямо сейчас. Слава, даже обрадовался, думая, что это хорошо, - может ей поможет вера. Катя, выйдя из машины, побежала к двери церкви, забежав внутрь, не видя ничего вокруг, она, расталкивая прихожан рвалась к алтарю. Подбежав она, смотря на икону Спасителя закричала во всю силу своих легких, чтобы Он услышал: «За что ты так со мной? Что я сделала такого страшного, что ты так меня наказываешь? Зачем ты убиваешь моих девочек? Ты, который не раздумывая, даешь детей наркоманкам, выбрасывающих их сразу же на мусор!!!» К ней подбежал муж и отец Михаил, они силой пытались оттащить ее, но Катя вырывалась, не слыша ничего. Она повернулась к оцепеневшим людям, пришедшим на службу, и закричала им: «Кому вы молитесь? У кого просите? Он играет с нами, как с куклами, отрывая ножки, вырывая сердца!!!» Ее все же увели в комнату батюшки при церкви, Катя долго еще плакала, шепча: « За что? За что? За что?» Отец Михаил гладил ее по голове, зная, что любые слова сейчас бесполезны. Сколько горя он видел каждый день, сколько боли люди приносят в храм… Ведь, когда все хорошо, с этим не часто приходят, а когда плохо, то душа ищет ответов и приводит человека к Богу. Когда то и он, потеряв свою семью, пришел за ответами. Тогда, будущий его наставник, сказал: «Не ищи ответы у Бога, ищи их в себе. Царствие небесное ищи в себе. А боль – она всегда очищает, она отрывает от нашей души ненужные наросты. Иногда смысл лишь в том, - чтобы вынести свое бремя. И помни, Господь, всегда дает человеку, ровно столько, сколько он способен вынести – как хорошего, так и плохого.» Первое, что увидела Катя, когда проснулась – это светящиеся изнутри глаза батюшки. Она смутно помнила, что творила в церкви, но этого было достаточно, чтобы покраснеть от стыда. «Да, полно тебе, Господь и не такое видел,» - сказал, улыбнувшись отец Михаил, - « А люди забудут, не переживай». Вот тут он и повторил Кате слово в слово то, что когда то ему сказал его наставник. Эпилог Катя долго искала ответ, зная, что ей не суждено родить ребенка, пока она его не найдет. Она вставала с этим вопросом и ложилась с ним, иногда ей казалось вот-вот и она поймет почему так получалось. И как то, смотря, какую то передачу, мельком услышав фразу: « Не думайте, что Вы лучше других…», ее вдруг осенило. Гордыня! и осуждение!!! Вот за что ее наказывали, вот что хотели показать – она вспомнила, как осуждала всех подруг за неправильное обращение с детьми, она вспомнила свою убежденность, что только она будет лучшей матерью, что Бог, мол, раздает детей недостойным этого дара женщинам. Катя примчалась на исповедь и рассказала все отцу Михаилу, она была так счастлива, что нашла ответ, что наконец то поняла то, о чем просила ее душа маленькой девочки, выбравшая Катю своей мамой (почему то ей очень хотелось верить, что у трех ее нерожденных малышек была одна душа). Батюшка, после ухода Кати еще долго сидел и улыбался, он благословил Катюшу и знал, что теперь все будет прекрасно. «Неисповедимы пути Господни!»- подумал он, как всегда восхитился деяниями Того, которому так верил. В ночь с 6 на 7 января, Екатерина Андреева родила дочь, с ростом 53 см и весом 4 кг. Счастливый отец вместо того, чтобы праздновать, как полагается всем отцам, уже с утра стоял возле церкви, ожидая батюшку, подпрыгивая на рождественском морозе, больше от счастья, чем от холода. Почему то первому, с кем Слава хотел поделиться этой радостью, был отец Михаил. Увидев, Катиного мужа издалека, батюшка все понял, и еще раз поблагодарил Создателя. Через пять дней самую счастливую маму и ее маленькую Машеньку выписали домой, гордый папа не сдерживая слез, дрожащими от волнения руками первый раз в жизни взял свою такую долгожданную дочь!!!
Fenix: Live ,
Live: Сегодня пересаживали рыбок из одного аквариума в другой. В ходе издевательства над животными в очередной раз подтвердились следующие житейские правила: — сопротивление судьбе — главная причина стрессов; — если вам кажется, что судьба обращается с вами грубо и немилосердно, это вовсе не значит, что вам желают зла. Просто вы заняли неудобную для нее позицию; — если увлеченно заниматься любимым делом (например, сосать корягу), можно пропустить даже апокалипсис. М.Фрай
Fenix: Сказка про девочку Выгоду Сказка Ирины Рогалёвой. Жило-было семейство Выгод: папа, мама, бабушка и дочка - симпатичная голубоглазая девочка с темными, всегда аккуратно заплетенными косичками. Жили они дружно, больше того, понимали друг друга с полуслова. К примеру, придет папа с работы и говорит: «у меня сегодня был хороший день», и вся семья понимает, что он получил какую-то выгоду. Или мама придет из магазина и скажет: «а что я вам сейчас покажу!», - и всем понятно, что она сделала выгодную покупку. Однажды младшая Выгода пришла в школу и сразу повстречала Радость, которую иногда называли солнышком, так как волосы у нее были рыжие, а нос усеян милыми конопушками. Увидев подружку, Радость начала лучиться от радости, да так явно, что от нее во все стороны пошли светлые лучики. - Пойдем после уроков в кино смотреть новый мультфильм, - предложила она. - А какая мне от этого будет выгода? – спросила Выгода. - Не знаю, - растерялась Радость, она всегда терялась, когда ей задавали этот вопрос. - Ну вот, опять я ее потеряла, даже договорить не успели, - рассердилась Выгода и пошла в класс на урок математики. - Сегодня мы будем изучать сложное сложение, - сказала учительница. «Такое сложение мне пригодится, это выгодный урок», тут же просчитала Выгода и приготовилась внимательно слушать. За соседней с ней партой сидели Ум и Глупость, которая всегда подглядывала за Выгодой и все за ней повторяла. Если Выгода внимательно слушала учителя, Глупость делала то же, если нет – также рисовала в тетрадке рожицы или цветочки или играла сама с собой в крестики-нолики. Ум все время ей говорил, что повторять за Выгодой – глупо, но она ему отвечала, что ей так нравится. Еще Глупость выделялась среди одноклассниц яркими нарядами. Ее так одевала мама, считавшая, что чем ярче ты одет, тем лучше. Впрочем, так думал и папа Глупости. Он носил галстуки таких расцветок что, глядя на них, хотелось зажмуриться. Жадность сидела за последней партой одна. Ее можно было бы назвать симпатичной, если бы не постоянно бегающий взгляд маленьких глаз. Однажды Ум попытался его поймать, но безуспешно. С Жадностью никто дружить не хотел, и только Радость к ней хорошо относилась, и то потому, что по-другому не могла. Глупость была самой красивой девочкой в школе, поэтому с ней дружила Гордость, ходившая перед всеми, задрав нос. Подружки любили ходить в обнимку на переменках, делая вид, что им очень весело и интересно. На самом деле это было совсем не так, даже наоборот. Когда Гордости наскучило дружить с Глупостью, которая постоянно хихикала, вскрикивая «вау» и «прикольно», она предложила дружбу Выгоде, но та, подсчитав что-то на калькуляторе, отказалась. Всегда заспанная и неопрятная Лень, хоть и сидела рядом с Завистью, но была сама по себе - дружить ей было лень. Иногда она засыпала прямо на уроке. Если в этот момент Лень вызывали к доске, то ее за шоколадку будила Выгода, которая очень любила сладкое, поэтому была девочкой упитанной, если не сказать толстенькой. Впрочем, Выгода из-за фигуры не переживала. Ее родители считали, что чем больше выгоды, тем лучше. Зависть в классе не любили, потому что у нее всегда было плохое настроение. Даже Радость старалась обходить ее стороной. Зависть была девочкой слабенькой и худенькой – она страдала плохим сном и отсутствием аппетита, как и вся ее родня. Однажды Лень перестала ходить на занятия. Ее маме было лень позвонить в школу, и учителя начали волноваться. Тогда классная руководительница попросила учеников сходить к ней домой и узнать, что случилось? Жадность пожадничала своим свободным временем и отказалась. Зависть тут же позеленела от зависти и ее отправили к врачу. Гордость гордо отвернулась и стала смотреть в окно на кричащую на дереве ворону, Глупость, как всегда, ждала, что скажет Выгода, а та быстро просчитывала – выгодно ей идти или нет. Ум злился на Глупость, и только Радость с радостью согласилась помочь учительнице. Услышав, как та ее хвалит, Выгода огорчилась, что просчиталась. Однажды директор школы объявил, что в школе будет проходить благотворительная ярмарка, и каждый ученик должен принести какую-нибудь игрушку или книжку для детей из детского дома. Радость принесла все свои игрушки и книжки – ей очень хотелось порадовать детей-сирот. Зависть, увидев это, тут же заболела. Ум принес разные головоломки и энциклопедию, чтобы дети стали умнее. Гордость принесла дорогую новую куклу, которую ее родители купили специально для ярмарки, и с гордостью вручила директору. - Спасибо за такую красивую куклу, - сказал смущенный директор (кукла стоила половину его зарплаты) и подумал: «Что с ней делать? Если ее подарить одной девочке, то остальные обидятся. Лучше бы Гордость принесла много недорогих игрушек, чтобы никому не было обидно». Выгода долго думала: участвовать ей в ярмарке или нет? Наконец, она посоветовалась с бабушкой, и та сказала: - Надо участвовать. Будет выгодно, чтобы тебя считали доброй. Но отдавать что-то нужное тебе самой - не выгодно. Поэтому Выгода принесла в школу целый мешок старых вещей. В нем была кукла без ноги, медведь без глаза, железная дорога без паровоза и неинтересные книжки, которые иногда дарят чужим детям взрослые, не заглядывая в них перед тем, как купить. Директор, увидев сколько всего принесла Выгода, сначала обрадовался и поставил ее всем в пример. А когда разобрал мешок, то огорчился. «Бедная девочка, неужели она от всей души принесла эти вещи. А может у Выгоды, вообще, нет души?» - испугался он. Лень ничего не принесла, потому что искать вещи ей было лень. Зато отличалась Глупость, которая попросила маму купить кучу косметики, чтобы девочки в детском доме всегда ходили накрашенные. Ее мама с удовольствием выполнила эту просьбу. Больше того, она и дочери купила набор детских теней и помаду, чтобы Глупость привыкала пользоваться ими с детства. Директор школы, увидев накрашенную девочку с нелепыми подарками в руках, сначала отправил ее вымыть лицо, а потом попросил учительницу объяснить, почему девочкам не надо пользоваться косметикой. Глупость учительницу выслушала, головой согласно покивала, но про себя решила, что «училка просто ей завидует». Школьные годы летели быстро. К выпускному классу Ум вымахал ростом под два метра. Учитель физкультуры предложил ему стать волейболистом, но Ум, естественно, отказался. Он собирался поступить в университет на космический факультет, окончить его и жениться на Глупости. Да, да, именно на ней. Глупость по-прежнему была самой красивой девочкой в школе, но этого ей было мало. Она стала блондинкой и теперь списывала на цвет волос любую глупость. Ум хоть и понимал, что она никогда не изменится, но ничего поделать с собой не мог – он любил ее всем сердцем. Жадность и Зависть наоборот очень подурнели. Особенно у них испортился цвет лица – у Зависти он стал зеленоватым, а у Жадности – сероватым. Они отчаянно завидовали Глупости, так как тоже хотели бы иметь такого умного друга. Но молодые люди, знакомившиеся с ними, раскусив их, бесследно исчезали. Жадность утешалась тем, что закончит экономический университет, сделает карьеру и станет директором крупного банка. «С деньгами я смогу все, - думала она, - сделаю себе красивое лицо, буду одеваться у самых модных портных, куплю самую дорогую машину! Тогда посмотрим, как Ум будет локти кусать, что женился на Глупости, а не на мне – прекрасной богатой Жадности». Зависть, узнав о планах Жадности, потеряла аппетит. Ее родители пытались его найти, но безуспешно. Девушка начала худеть и вскоре так исхудала, что на улице на нее обратила внимание директор модельного агентства и … предложила ей стать манекенщицей. «Стану самой модной манекенщицей, и все мне обзавидуются», - обрадовалась Зависть и согласилась. Лень, узнав о ее планах, лишь пожала плечами. Ей, лично, завидовать и то было лень. Гордость презрительно усмехалась, слушая о планах одноклассниц. Ее отец, вскарабкавшись по политической лестнице до предпоследней ступени, получил все прилагающиеся к ней блага и собирался отправить дочь на учебу в старый добрый Оксфорд. А где еще, по-вашему, должна учиться дочь Гордость известного политика? Радость за всех радовалась. Сама она собиралась стать учительницей русского языка и литературы, чтобы учить детей радоваться хорошим книгам и прекрасному языку. Выгода превратилась в девушку приятную во всех отношениях. Ей пришлось отказаться от шоколада и прочих сладостей, потому что быть толстушкой стало не выгодно. Чтобы завести выгодные знакомства, ей пришлось притворяться доброй и отзывчивой. Невыгодные поступки отзывались болью в ее сердце, но она все терпела ради будущего, которое связывала с выгодным замужеством. После школы, посоветовавшись со всей семьей, она поступила в медицинский вуз. - Будешь лечить всю нашу семью, сэкономим на врачах, - сказала бабушка. - Медикам доверяют, они могут продавать всякие пищевые добавки. Это выгодно, - сказал папа. Выгода все время отдавала учебе. Устраивать личную жизнь ей было некогда. Но однажды на практике в больнице она познакомилась с известным профессором, вдовцом. Большая разница в возрасте Выгоду не смутила. Она сразу поняла, что быть женой такого человека очень выгодно. Девушка вскружила ему голову и вскоре вышла за него замуж. Профессор был человеком порядочным, добрым и даже щедрым. Распознав истинную суть своей молодой супруги, он пришел в ужас и попытался ей объяснить, что искать во всем выгоду – плохо и даже опасно, потому что однажды, по предсказанию одного малоизвестного пророка, она погубит мир. Но нашу Выгоду его слова только насмешили. - Георгий, - сказала она, - ты не умеешь жить. Иметь детей Выгода посчитала невыгодным, хотя в старости об этом пожалела. В общем, она испортила жизнь хорошему человеку. Ум и Глупость родили двойняшек. Мальчик получился глупенький, а девочка умненькая. Жадность, в конце концов, вышла замуж за жадину. Молодые перед свадьбой составили брачный контракт и прожили всю жизнь в согласии. Они все время на что-то копили. Детей у них тоже не было. Притчу о бесплодной смоковнице им никто не рассказал, а сами они не спросили. Лень осталась старой девой. По понятным причинам. Гордость, закончив Оксфорд, пошла по стопам отца и с головой погрязла в политике. Там она встретила одного гордеца и связала с ним свою судьбу. Но их брак был не счастливым. Оказалось, что два гордых человека не могут ужиться. Зависть умерла молодой. Что-то у нее случилось с печенью. На ее похороны пришли все кроме Лени и Радости, которая не могла радоваться смерти. Единственное счастливое замужество оказлось у Радости. Мало того, что она стала прекрасной учительницей, так она еще родила пятерых детей, чтобы у них с мужем была настоящая семья из семи «я». Конечно, ей пришлось уйти с работы, но зато ее дети знали и любили родной язык и хорошую литературу. Когда они выросли, то каждый из них тоже родил по пять детей, чтобы иметь настоящую семью. Их дети тоже родили много детей. Так рос и множился род Радости, принося всем радость. Чего и вам желаем!
Fenix: )))))))))))))) Говорите своему ребенку 1. Я люблю тебя. 2. Люблю тебя, несмотря ни на что. 3. Я люблю тебя, даже когда ты злишься на меня. 4. Я люблю тебя, даже когда я злюсь на тебя. 5. Я люблю тебя, даже когда ты далеко от меня. Моя любовь всегда с тобой. 6. Если бы я могла выбрать любого ребенка на Земле, я бы все равно выбрала тебя. 7. Люблю тебя как до луны, вокруг звезд и обратно. 8. Спасибо. 9. Мне понравилось сегодня с тобой играть. 10. Моё любимое воспоминание за день, когда мы с тобой что-то делали вместе. Рассказывайте: 11. Историю их рождения или усыновления. 12. О том как вы *нежничали* с ними, когда они были маленькие. 13. Историю о том, как вы выбирали им имена. 14 О себе в их возрасте. 15. О том, как встретились их бабушки и дедушки. 16. Какие ваши любимые цвета. 17. Что иногда вам тоже сложно. 18. Что когда вы держите их за руку и сжимаете ее 3 раза, это секретный код, который означает - *люблю тебя*. 19. Какой у вас план. 20. Чем вы сейчас занимаетесь. Слушайте: 21. Вашего ребенка в машине. 22. Что ваш ребенок рассказывает про свои игрушки, и подумайте, насколько это для него важно. 23. Вопрос, в котором ваш ребенок действительно нуждается в вашей помощи. 24. На одну секунду дольше, чем позволяет ваше терпение. 25. Чувства, которые стоят за словами вашего ребенка. Спрашивайте: 26. Почему ты думаешь это случилось? 27. Как думаешь, что будет если .....? 28. Как нам это выяснить? 29. О чем ты думаешь? 30. Какое у тебя самое приятное воспоминание за день? 31. Как думаешь, какое "оно" на вкус? Показывайте: 32. Как сделать что-то, вместо того, чтобы запрещать это делать. 33. Как свистеть в травинки. 34. Как тасовать карты, сделать веер/домик. 35. Как резать еду. 36. Как складывать белье. 37. Как искать информацию, когда вы не знаете ответа. 38. Привязанность к вашему супругу. 38. Что заботиться о себе, ухаживать за собой очень важно. Выделите время: 39. Чтобы понаблюдать за строительными площадками. 40. Чтобы посмотреть на птиц. 41. Чтобы ваш ребенок помог вам готовить. 42. Ходить в какие-то места вместе. 43. Копаться вместе в грязи. 44. Чтобы выполнять задания в темпе вашего ребенка. 45. Чтобы просто посидеть с вашим ребенком, пока он играет. Порадуйте своего ребенка: 46. Сделайте сюрприз и уберите в его комнате. 47. Положите шоколад в блины. 48. Выложите еду или закуску в форме смайлика. 49. Сделайте какие-то звуковые эффекты, когда помогаете им что-то делать. 50. Играйте с ними на полу. Отпускайте: 51. Чувство вины. 52. Ваши мысли о том, как должно было быть. 53. Вашу потребность быть правым. Отдавайте: 54. Смотрите на вашего ребенка добрыми глазами. 55. Улыбайтесь, когда ваш ребенок заходит в комнату. 56. Отвечайте взаимностью, когда ваш ребенок вас касается. 57. Настройте контакт, прежде чем что-то говорить (исправлять), чтобы ваш ребенок действительно вас услышал. 58. Давайте вашему ребенку возможность справится со своим недовольством (гневом, злостью), прежде чем оказать ему помощь. 59. Делайте ванну в конце длинного дня. 60. Выберите сами ваш любимый способ быть добрым к вашему ребенку.
Live: Одна из самых трогательных историй жизни Маяковского произошла с ним в Париже, когда он влюбился в Татьяну Яковлеву. Между ними не могло быть ничего общего. Русская эмигрантка, точеная и утонченная, воспитанная на Пушкине и Тютчеве, не воспринимала ни слова из рубленых, жестких, рваных стихов модного советского поэта, «ледокола» из Страны Советов. Она вообще не воспринимала ни одного его слова, — даже в реальной жизни. Яростный, неистовый, идущий напролом, живущий на последнем дыхании, он пугал ее своей безудержной страстью. Ее не трогала его собачья преданность, ее не подкупила его слава. Ее сердце осталось равнодушным. И Маяковский уехал в Москву один. От этой мгновенно вспыхнувшей и не состоявшейся любви ему осталась тайная печаль, а нам — волшебное стихотворение «Письмо Татьяне Яковлевой» со словами: «Я все равно тебя когда-нибудь возьму - Одну или вдвоем с Парижем!» Ей остались цветы. Или вернее — Цветы. Весь свой гонорар за парижские выступления Владимир Маяковский положил в банк на счет известной парижской цветочной фирмы с единственным условием, чтобы несколько раз в неделю Татьяне Яковлевой приносили букет самых красивых и необычных цветов — гортензий, пармских фиалок, черных тюльпанов, чайных роз орхидей, астр или хризантем. Парижская фирма с солидным именем четко выполняла указания сумасбродного клиента — и с тех пор, невзирая на погоду и время года, из года в год в двери Татьяны Яковлевой стучались посыльные с букетами фантастической красоты и единственной фразой: «От Маяковского». Его не стало в тридцатом году — это известие ошеломило ее, как удар неожиданной силы. Она уже привыкла к тому, что он регулярно вторгается в ее жизнь, она уже привыкла знать, что он где-то есть и шлет ей цветы. Они не виделись, но факт существования человека, который так ее любит, влиял на все происходящее с ней: так Луна в той или иной степени влияет на все, живущее на Земле только потому, что постоянно вращается рядом. Она уже не понимала, как будет жить дальше — без этой безумной любви, растворенной в цветах. Но в распоряжении, оставленном цветочной фирме влюбленным поэтом, не было ни слова о его смерти. И на следующий день на ее пороге возник рассыльный с неизменным букетом и неизменными словами: «От Маяковского». Говорят, что великая любовь сильнее смерти, но не всякому удается воплотить это утверждение в реальной жизни. Владимиру Маяковскому удалось. Цветы приносили в тридцатом, когда он умер, и в сороковом, когда о нем уже забыли. В годы Второй Мировой, в оккупировавшем немцами Париже она выжила только потому, что продавала на бульваре эти роскошные букеты. Если каждый цветок был словом «люблю», то в течение нескольких лет слова его любви спасали ее от голодной смерти. Потом союзные войска освободили Париж, потом, она вместе со всеми плакала от счастья, когда русские вошли в Берлин — а букеты все несли. Посыльные взрослели на ее глазах, на смену прежним приходили новые, и эти новые уже знали, что становятся частью великой легенды — маленькой, но неотъемлемой. И уже как пароль, который дает им пропуск в вечность, говорили, улыбаясь улыбкой заговорщиков: «От Маяковского». Цветы от Маяковского стали теперь и парижской историей. Правда это или красивый вымысел, однажды, в конце семидесятых, советский инженер Аркадий Рывлин услышал эту историю в юности, от своей матери, и всегда мечтал попасть в Париж. Татьяна Яковлева была еще жива, и охотно приняла своего соотечественника. Они долго беседовали обо всем на свете за чаем с пирожными. В этом уютном доме цветы были повсюду — как дань легенде, и ему было неудобно расспрашивать седую царственную даму о романе ее молодости: он полагал это неприличным. Но в какой-то момент все-таки не выдержал, спросил, правду ли говорят, что цветы от Маяковского спасли ее во время войны? Разве это не красивая сказка? Возможно ли, чтобы столько лет подряд… — Пейте чай, — ответила Татьяна — пейте чай. Вы ведь никуда не торопитесь? И в этот момент в двери позвонили… Он никогда в жизни больше не видел такого роскошного букета, за которым почти не было видно посыльного, букета золотых японских хризантем, похожих на сгустки солнца. И из-за охапки этого сверкающего на солнце великолепия голос посыльного произнес: «От Маяковского».
лаура: Live трогательная красивая история! Спасибо!
Live: Иногда)) Иногда хочется быть такой женщиной-женщиной. Звенеть браслетами. Поправлять волосы, а они чтоб все равно падали. Благоухать «Герленом», теребить кольцо, пищать: «Какая прелесть!». Мало есть в ресторане: «Мне только салат». Не стесняться декольте, напротив, расстегивать совсем не случайно верхнюю пуговочку. Привыкнуть к дорогим чулкам и бюстгальтеры покупать только «Лежаби». Иметь двух любовников, легко тянуть деньги. «Ты же знаешь — я не хожу пешком». «Эта шубка бы мне подошла»… Не любить ни одного из них. «И потом, в гробу, вспоминать — Ланского». А иногда хочется быть интеллигентной дамой. Сшить длинное черное платье. Купить черную водолазку, про которую Татьяна Толстая сказала, что их носят те, кто внутренне свободен. Если курить, то непременно с мундштуком, и чтоб это не выглядело нелепо. Иногда подходить к шкафу, снимать с полки словарь, чтоб только УТОЧНИТЬ слово. Говорить в трубку: «Мне надо закончить статью, сегодня звонил редактор». Рассуждать об умном на фуршетах, а на груди и в ушах чтоб — старинное серебро с розовыми кораллами или бирюзой. Чтоб в дальнем кабинете, по коридору налево, сидел за компьютером муж-ученый, любовь с которым продолжалась бы вечно. Чтоб все говорили: «Высокие отношения». Чтоб, положив книжку на прикроватный столик, перед тем как выключить свет в спальне, он замечал: «Дорогая, ты выглядишь бледной, сходи завтра к профессору Мурмуленскому. Непременно». А иногда хочется быть такой своей для всех в доску. С короткой стрижкой. И красить волосы, губы и ногти оранжевым. И ходить в больших зеленых ботинках, с индийской сумкой-торбой, с наушниками в ушах, с веревочками на запястье. Все время везде опаздывать, вопить в курилке: «Я такую кофейню открыла!.. Вы пробовали холотропное дыхание? — отвал башки!». И чтоб аж дым из ушей. Захлебываться от впечатлений. Не успевать спать. Собираться на Гоа в феврале. Сидеть в офисе за «маком». Вокруг чтоб все увешано разноцветными стикерами с напоминаниями: «придумать подарок Машке», «напомнить Витьке про ужин в среду», «купить новые лыжи». На рабочем столе чтоб фотографии детей в бассейне и в океане, портреты собаки лабрадор (почившей) и бородатого мужчины в странной желтой шапочке. Быть всю жизнь замужем за одноклассником, который за двадцать лет, представьте, так и не выкинул ни одного фортеля. Да еще и мирится со всеми этими друзьями, вечеринками, транжирством и немытой посудой. «Ты заедешь за мной в восемь?» — «Конечно, зая». А иногда хочется побриться на лыску и повязать платочек. Вымыться в бане хозяйственным мылом, но пахнуть какими-нибудь травками, полынью там или мятой. Научиться молиться, читать жития святых, соблюдать посты. Назвать сына Серафимом, подставлять, хотя бы мысленно, другую щеку. «Ты этого хотел. Так. Аллилуйя. Я руку, бьющую меня, — целую». Излучать доброжелательность и чтоб ненатужно так сиять от внутренней гармонии. Принести из церкви святую воду в баллоне, поставить ее в холодильник. И когда муторно на душе, умываться ею. И советовать мамашам, что если у ребенка температура, достаточно просто сбрызнуть. И чтоб это действительно помогало. А еще ужасно хочется пойти в официантки. Купить накладные ресницы и полное собрание сочинений Дарьи Донцовой. Научиться ходить на каблуках, флиртовать с посетителями, чтоб они больше оставляли на чай, говорить: «А вот попробуйте еще «карпаччо», уж очень оно у нас замечательное». Ходить в кино, копить на машину. Бросить бармена, закрутить с поваром-итальянцем. Висеть на доске почета как работник, раскрутивший максимальное число лохов на дорогое французское вино, которое они сроду не отличат от крымского. Пить сколько хочешь горячего шоколада из кофе-машины. И уже разлюбить греческий салат. А что мы имеем на деле? Пока только черную водолазку. Полина Санаева
Live: А тут адвайта однако))))) Ангедония — неспособность получать удовольствие сегодня — Старшая сестра (28 лет разницы) ругалась, когда я ела малину с куста. Потому что малина — для варенья. Вот придет зима — и как будет приятно открыть банку домашнего варенья. Почему-то она не задумывалась о том, что есть варенье летом — тоже отлично. А уж срывать с куста почти синие от спелости ягоды — восторг. На самом деле ничего нельзя было есть. Ни клубнику (варенье!), ни облепиху (сушить и в компот), ни грибы (солить). Это была дача моего отца, которую он купил и куда с большой неохотой ездил лишь потому, что ребенку (мне) нужен был свежий воздух (а также вши, постоянное расстройство желудка и клещи на голове). Папа выходил во двор, только чтобы загорать. Ему плевать было на варенья, соленья и прочий хрен с петрушкой — все это на базаре продавалось ведрами. Но так как ребенок желал малину с куста, то с сестрой приходилось скандалить. Она никак не могла успокоиться, что запасы под угрозой. Ей как-то не жилось сейчас, у нее все время были планы на отдаленное будущее: ягоды — на зиму, черная икра — на Новый год. Это удивительная черта характера — неспособность получать удовольствие сегодня. Надо отложить, запасти, подготовиться к тому особенному моменту, когда можно будет себе позволить немного радости. И, что особенно важно, запретить радоваться другим. Приятель рассказывал, что его тетка ловила его, тоже на даче, когда он прибегал домой за какой-нибудь плюшкой или конфетой, и говорила: «Хватит шляться!» И не то чтобы она собиралась использовать его в хозяйстве. На вопрос: «Почему?» — она отвечала: «А нечего!» И заставляла его сидеть в комнате. Хорошо — это плохо. Мать моего друга перед каждым отпуском испытывает панику. Ей мерещатся землетрясения, наводнения, ограбления, болезни. Дом тоже оставлять страшно — вдруг пожар, например. Мужу она не доверяет. Считает, что этот трезвенник немедленно напьется, закурит — и, конечно, заснет с сигаретой. Может, даже приведет каких-нибудь шалашовок, которые выкрадут ее шторы. Или что там у нее ценного. Нельзя вот так просто поехать куда-то и там хорошо провести время. За праздность и счастье надо расплачиваться тревогой. У меня есть приятель, который на полном серьезе произносит такие афоризмы: — Не может быть просто так хорошо. Наверное, что-нибудь случится. Эти заявления выбивают меня из колеи. Я не могу понять, о чем речь. Мне кажется, что если тебе сейчас хорошо, то дальше будет еще лучше, потому что ты впитываешь удовольствие, и оно, как загар, налипает на твою кожу, оно защищает тебя от трудностей жизни. У меня была очень тяжелая депрессия, и в это время мне тоже казалось, что счастье будет, когда... дальше я называла причину. Не сейчас. Нужен веский повод, чтобы ощутить радость. У этого синдрома есть название — «ангедония». И еще «социальная агнозия». Психиатры побьют меня сочинениями Юнга за использование термина всуе, но ангедонисты — слишком красивое и верное название для людей, которые каждую минуту портят себе жизнь, запрещая получать удовольствие. В последнее время ангедония стала настолько массовой, что это поражает. Выкладываешь в Facebook снимок себя на океане — и сразу же ловишь упреки в том, что умерла Валерия Ильинична Новодворская, боинг разбился, новые санкции ввели, в Донецке танки разнесли железную дорогу и прочее. Ты лично и твои шорты, и полотенце, и крем от загара в этом виноваты. Люди цепляются за эти действительно трагические события, чтобы они отвлекали их от пусть и небольших, но все-таки радостей. Такое ощущение, что страдать, скорбеть и бояться стало модно. Вот честно: мне не страшно. В жизни всегда происходит нечто пугающее или тревожное. С другими людьми, с целыми странами, с твоей страной, с твоими друзьями и твоей жизнью. Часто от этого тяжело, и ты переживаешь и сострадаешь, или у тебя у самой плохие времена, но так устроен мир. Нет никакой другой концепции жизни. Это никогда не закончится, благоденствие не свалится на нас внезапно и навсегда. Если можешь получить удовольствие сегодня, делай это. У отца моей подруги, которого в СССР на двадцать лет лишили возможности снимать кино, были огромные долги. Но всякий раз, когда он перезанимал деньги, вся семья шла в ресторан. И даже не для того, чтобы вкусно поесть, а чтобы ощутить, что жизнь — это не только безденежье, тоска и гнусные советские цензоры. Он заряжался этим — и сохранил себя. (Долги, если кому интересно, он потом отдал.) Понимаете, мы же потом вспоминаем не плохое, а хорошее. Все страшное вытесняется, а хорошее вдруг вспыхивает в нашей памяти и сияет так, словно его только что намыли и отполировали. И мы живем только этими отрывками, а не чередой забот и невзгод. Я, пока была в депрессии, боялась летать на самолетах. До обмороков. Потом опять научилась это делать, но аэрофобия проходит долго и мучительно — в силу привычки. И вот однажды я занимаю свое место, смотрю в окно и понимаю, что совсем не боюсь. Ни летать, ни разбиться, ни умереть. Потому что я счастлива. И у меня нет для этого никакой объективной причины. Я не написала роман, не получила за него Букеровскую премию, не придумала лекарство от рака, не родила пятерых детей. Просто я счастлива. Мне хорошо. Я люблю свою жизнь. Я ем малину с куста и езжу отдыхать от отдыха — и не потому, что у меня навалом денег, а потому что есть желание. Фокус в том, что если ты счастлив, то не страшно ни жить, ни умирать. Автор: Арина Холина
Live: 😂😂😂😂😂😂 МИСТЕР ЭНДОРФИН Однажды во время дальнего автопутешествия мы с приятелем остановились перекусить в придорожном кафе. Приятель заказал хот-дог. Я воздержался, хотя страшно проголодался. В рейтинге Мишлена это кафе получило бы минус три звезды, и я опасался, что хот-доги тут понимают буквально и подают разогретых собак. "Как ты можешь это есть, - пошутил я, - зоозащитников не боишься?" "Мистера Эндорфина на тебя нет", - ответил приятель. "Кого - кого?" - переспросил я. Так я узнал про Мистера Эндорфина. Приятелю готовили его хот-дог, а он рассказывал. Хот-дог готовили довольно долго, видимо, сначала им все-таки пришлось ловить собаку. "У меня на первой работе был мужичок. Бухгалтер. Ну, такой, как сказать, в розыск его не объявишь - без особых примет. Моль средних лет. Когда я его впервые увидел, подумал, фу, какой плоский, неинтересный дядька. Пока однажды не услышал его тихий комариный смех. Он сидел перед своим монитором и хихикал. Я проходил мимо и из любопытства заглянул в экран. А там какой-то бухгалтерский отчёт в экселе. И он над ним ржёт. А ты не прост, чувак, сказал я себе тогда. И ещё прикинул, а может, уже пора из той конторы валить, раз бухгалтер хохочет над финансовыми документами. Короче, персонаж оказался, что надо. У него всегда все было превосходно. Это его фишка. Понимаешь? Всегда. И все. Даже осенью. Когда любому порядочному человеку хочется, чтобы дворник закопал его поглубже в листву. "Превосходно". Не "нормально". Не "хорошо". И даже не "отлично". Именно - "превосходно". Погода у него - только прекрасная. Иду как-то раз на работу, дождь как из ведра, ветер, зонтик надо мной сложился, отбиваюсь спицами от капель, настроение паршивое. Вижу, перед входом в контору стоит этот перец по колено в воде, смотрит себе под ноги. Сливные стоки забились, вода хлещет по мостовой ручьями по его ботинкам. Гляди, кричит он мне, как будто горная река, и лыбится. Машина у него - самая лучшая. Однажды он меня подвозил. Едем на его перпетум мобиле. С виду вроде "копейка", но зад подозрительно напоминает Москвич-412. Франкенштейн какой-то. Послушай, как двигатель работает, говорит он мне. Песня, да? Я послушал. Если и песня, то этакий Стас Михайлов в старости - кашель и спорадические попукиванья. А он не унимается: и ведь не скажешь, что девочке тридцать лет. Узнав про возраст девочки, я попросил остановить, так как мне отсюда до дома рукой подать. Вышел на каком-то пустыре и потом час брёл пешком до ближайшего метро. Курорты у него - все как на подбор невероятные. Я как-то поехал по его наводке в Турцию. Он мне полдня ворковал про лучший отдых в жизни, про космический отель, про вкуснейший шведский стол. У него даже слюна из уголка рта стекала. Я и купился. Из самолета нас выкинули чуть ли не с парашютом над какой-то долиной смерти. Посреди лунного пейзажа - три колючки и один отель (так что про космический - не обманул). До моря можно добраться только в мечтах, отель в кукуево. Шведский стол - для рабочих и крестьян: сосиски, макароны и таз кетчупа. Я взял у них книгу отзывов. Там после десятка надписей на русском про "горите в аду" и "по возвращении на Родину передам ваши координаты ракетным войскам", выделялась одна, размашистая, на пол-страницы: "ВОСТОРГ!!!" Не с одним, не с двумя, а именно с тремя восклицательными знаками, и всеми большими буквами. И знакомое имя в подписи. У нас в то время вокруг офиса приличных заведений не было. Приходилось испытывать судьбу в общепите. Я всегда брал его с собой на обед. Какой потрясающий суп, как крупно порезали морковь, сколько отборной картошки, а приправа, приправа, причитал он в гастрономическом полуобмороке, над тарелкой с пойлом из половой тряпки. Ну, что же это за беляш, это же чудо, а не беляш, нежнейшая телятина (каждый раз в ответ на это нежнейшая телятина внутри удивленно мяукала), тесто воздушное, сок, сок ручьями, и так далее. Послушаешь его, послушаешь, и глядь - и суп вроде уже мылом не отдаёт, и беляш провалился и не расцарапал когтями пищевод. А, главное, после обедов с ним я ни разу не отравился - видимо, организм в его присутствии выделял какие-то защитные вещества. И это была не маска, вот что интересно. Сто процентов - не маска. Все естественно и органично. Его вштыривало от жизни, как годовалого ребёнка. Возможно, в детстве он упал в чан со слезами восторга, наплаканный поклонницами Валерия Ободзинского, как Астерикс - в котёл с волшебным зельем. Мы в конторе прозвали его "Мистер Эндорфин". В курилке часто можно было услышать: чего-то сегодня хреново, пойду с Эндорфином поговорю. Мистер Эндорфин сверкал лысиной, как маяк. Знаешь, что самое забавное? У него и семейка такая же, под вечным феназепамом. Он как-то раз пригласил меня в гости. Я впопыхах купил какой-то неприлично дешевый торт, вафельный, ну, с таким ещё первоклашки на свидание к девочкам ходят. Мы сели за стол, с ним, его женой и сыном, разрезали этот деревянный торт, затупив два ножа и погнув один, разложили по тарелкам и понеслась. Какое потрясающее чудо, застонал ребёнок. Какое чудесное потрясение, подхватила жена. Вот суки, издеваются, подумал я. А потом пригляделся: нет, у людей натуральный экстаз. При прощании чуть ли руки мне не целовали, все трое". В этом месте приятелю принесли хот-дог, и он закончил рассказ. "Вот ты спросил, как я это буду есть, - сказал он, - очень просто: включу Мистера Эндорфина". Приятель взял хот-дог, поднёс его ко рту и зашептал: "Какая румяная сосиска, с пылу с жару, с пряностями. О, да тут не только кетчуп, из отборнейших томатов, да ещё и горчица, пикантная, сладковатая. Пышная, свежайшая булочка..." "Девушка! - крикнул я через все кафе хозяйке заведения, - можно мне тоже хот-дог!" Олег Батлук
Live: НЕ ВЗРОСЛЕЙТЕ... Жизнь такая интересная… Сначала ты рождаешься и тебе все равно. Попа сухая и отлично! Складки симметричные, мама рядом – замечательно! И ты сама по себе лежишь, развиваешься и пахнешь молоком и какой-то вкусняшкой. Лежишь и растешь. Корней нет, а все равно растешь. В длину, в ширину и даже мозг. А все вокруг в постоянном восхищении и умилении. Ты – центр. Нет никого, кто лучше тебя, и кого лучше ты. Тебе всё равно. Ты – центр и ты в центре. Ты ни с кем себя не сравниваешь, ни с кем не соперничаешь, ни из-за чего не переживаешь. Ну разве что, о сухости попы и о маме. Ты просто есть и это счастье. Ты не думаешь, что о тебе подумают, что скажут, как посмотрят. Ты естественна до кончиков ресниц. Сама непосредственность и раскованность. Сама чистота. Чище не бывает. Чище только Бог. Проходит время… Ты растешь. Еще больше! И в длину, и в ширину, и даже мозг. Тебя отдают в садик. А там Машка, Петька и Кирилл. И даже Захар и Василиса. А! И Милана! Без Миланы сейчас садик не садик, а так… флешмоб Насть и Сонь. Но не суть. Так вот, оказавшись в садике, ты тоже сначала ничего не понимаешь. Какие-то люди… режим… запеканка… Иногда утренники и тебе говорят: «Пой!» И ты поешь. Стараешься! Немножко стесняешься. И страшно. Особого удовольствия нет, но сказали «пой!» А ты послушная. Ты уже научилась быть послушной, тебе уже не все равно. И попа давно сухая. И мама на работе. И пахнет убежавшим молоком. Поешь. А хотела рисовать. Еще, в садике, ты понимаешь, что есть школа. И начинаешь очень-очень туда хотеть! Как будто это не школа, а Диснейленд. Ты еще ничего не понимаешь, но уже хочешь. Потому что веришь. Ты еще очень доверчивая. Тебе рассказывают, и ты веришь. Всему! Что Земля круглая, вода мокрая, люди хорошие, а школа – это прекрасно. Только взрослые туда ходят! И тебе начинает жутко хотеться стать взрослой, но ты еще не понимаешь, что это – быть взрослой. Просто все говорят, что это здорово, и ты веришь. И бац – первый звонок. Ты в банте и в мурашках. И в животе щекотно. Еще вечером защекотало… и всю ночь, и утро… и вот сейчас особенно сильно. Ты очень красивая и страшно взрослая. Нервничаешь немножко и бант торчком. Все строятся на линейку и из толпы торчат гладиолусы и старшеклассники. Первоклашек не видно, но воздух пропитан их нервной радостью и дождем. Это их день сегодня. Это они сегодня стали взрослыми. Ты стоишь и вдруг страшно хочется домой. Но нельзя. Бант же! И гладиолусы… Впереди много лет, когда ты будешь страшно гордиться, тем, что школьница. Особенно, если пионерка! Идешь и куртка нараспашку. Чтобы все видели! Ты в форме! И с галстуком! И сопли на морозе замерзли… Но это не важно совсем. Ты же взрослая! Еще самый главный отличительный признак взрослого – отсутствие шапки. Ты так думаешь. И снимаешь ее, как только завернешь за угол. Тут же! С позором сдергиваешь и подставляешь макушку ледяному ветру и мокрому снегу. А галстук развевается и красиво оттеняет синие губы. И все смотрят на тебя и думают: «Дура какая же взрослая! Лет 16, не меньше!» Где-то с 9-го класса, ты начинаешь мечтать повзрослеть еще больше – стать студенткой! Тебе кажется, что ну куда уже взрослее то?? Последний уровень в мечтах! Всё. Дальше старость. Кажется, что весь мир сразу же обрушится к твоим ногам. Весь! И любовь сразу случится. Счастливая, долгая и взаимная. И одежда… И стипендия… И вино… И никто-никто тебе ничего не скажет. И даже про шапку не скажет! Хоть голая ходи. И ты смотришь на выпускников так, будто это не люди, а боги. Они такие серьезные и важные, что даже пройти мимо страшно. Надулись от взрослости и курят на школьном крыльце. Без шапок, конечно же. И без курток. Хорошо, что ты тоже заранее ее сняла и расстегнулась! А то позор был бы страшный… Идешь сквозь дым, глаза опустила и сверлишь ими крыльцо. Потому что там стоит ОН! Женька из 11 А… Твоя любовь на веки! Но ты даже взглянуть на него боишься. Он же взрослый! А ты на два года его младше… малолетка. И в животе мурашки и бабочки бьются насмерть. И если бы он вдруг подошел к тебе, то ты сразу же умерла бы от страха вместе с бабочками. Тааак страшно! И Любовь такааая сильная! Господи, поскорее бы 11-й класс. А первоклашек ты уже даже не замечаешь. И давно уже не смотришь на них снисходительно. Так… дети несутся в столовку… А ты медленно и важно идешь. Но! Если ты в 9-м классе, то на 8-й ты смотришь с высока. Ооочень с высока! Целый год разницы! Пропасть между вами! Ты вон уже где, а они… Малолетки, одним словом. А потом, бац – и последний звонок. И опять мурашки. Ты уже почти наступила на хвост мечте! Уже крепко нажала на нее каблуком выпускной лакированной туфли. Внутри тебя все затаилось и затихло. Кажется, что счастье – вот оно! Прямо дотронуться можно. Уже даже понятно, как оно пахнет. И ты закрываешь глаза, и вдыхаешь невидимый воздух, и рисуешь тысячи картин в своей голове. Мечтаешь как одержимая, а потом открываешь их и учишь! Учишь! Учишь! Учишь! Господи, как надоело то… А потом первый курс и первая лекция. Куча людей и все без гладиолусов. А некоторые даже в шапках. Немножко потерянные, но очень ответственные. Как же! Такая взрослость резко обрушилась. Студенты! Школьники – это вообще дети… А вот студенты – это дааа! Очень серьезный народ. Девушки такие нарядные, как будто это не лекция, а день рождения чей-то. Очень все подобрано: и макияж, и прическа. Обязательно! Чтобы ее соорудить надо встать на час раньше. И все встают. Взрослые же. А взрослые всегда с прическами, макияжем, в очень красивой одежде и на очень высоких каблуках. И ты цок-цок ими по льду. Цок-цок. А потом кааак буууххх! Прямо перед пятикурсником! Тем самым! Стыдно то как… Позор то какой… Теперь он никогда не влюбится в меня. Ни-ког-да! Тааак некрасиво упала… И цок-цок дальше. Цок-цок. Пряча в шарф красное от смущения лицо. А потом ррраз, и уже пятый курс! Жизнь вечно куда то спешит… Здесь ты не просто взрослая. Ты как ветеран. Уже просто по глазам видно, что взрослая, поэтому можно застегнуться и шапку надеть. Дубак же! И выбирая тему для диплома, на первокурсников смотришь, как на детей. Зеленые то какие… И нарядные… И счастливые очень. Ну а ты что? Ты взрослая. Тебе на работу скоро. А потом понеслась… Ты уже не растешь в длину. Если только в ширину и мозг. И студенты тебе кажутся детьми, хотя еще год назад ты умоляла Светку дать тебе конспект и дрожала перед дверью с зачеткой. А сейчас стоишь в пробке… Встала за полчаса до выхода, проглотила кофе, на ходу мазнула ресницы тушью, влезла в удобные ботинки и понеслась во взрослую жизнь. И всем все равно, в шапке ты или нет. И тебе тоже. А если ты поскользнешься и упадешь, то еще минуту не сможешь встать от смеха. Твоя подружка Ленка будет отдирать тебя ото льда и тоже почему-то хохотать. А когда человек смеется, он сразу обессиливает. Поэтому Ленка упадет сверху, и вы зайдетесь во второй волне смеха. А когда, наконец, встанете и пойдете дальше, то не заметите, что по лицу размазалась тушь, а попы белые от снега. И это будет ваша история. Вы будете вспоминать ее на кухне, за бутылкой вина, в полтретьего ночи. И хохотать как безумные. Хотя что смешного то? Больно же! А потом вдруг исполнится 30… И 31, и 32, и 33 даже! А ты понимаешь, что ты такой ребенок еще. Такая зеленая. Впереди так много и так интересно! И вся это свистопляска только ради одного. Чтобы понять, что ты – центр. И ты в центре. Что Земля круглая, вода мокрая, а люди хорошие. Не понять, а вспомнить. Поправь бант, девочка. Разгладь фартук. Отряхни с попы снег. И улыбнись! И да, надень шапку, обязательно. Холодно же. (с)
Live: Папа сошёл с ума 1. Джованни нехотя открыл глаза. Было еще очень рано, но яркий солнечный свет уже заполнил всю комнату. Это было отвратительно. Как же он устал от этого солнца, от жары, которая стояла каждый день. Как же он устал от своей жизни. Как же он устал. Несмотря на ранний час под окнами уже были слышны голоса. Неутомимые туристы собирались на очередную экскурсию. Что ж, их можно понять. Говорят, что везде, кроме Италии, особенно в России, жуткий холод. Джованни не знает. Он не был никогда и нигде, кроме Италии. Наступление нового дня не радовало. Новый день это всего - лишь много забот, много работы по латанию нескончаемых проблем старого отеля. Это пестрый поток туристических лиц. Это жара. Впрочем, справедливости ради надо заметить, что бывал в дне Джованни светлый момент. Вечерами он иногда пел. Точнее работал певцом. Но разве можно называть работой то, что наполняет твою уставшую душу эликсиром радости? Особенно если поешь о любви. Джованни неповоротливо поднялся с постели, направился в душ, стараясь быстрее миновать зеркало, чтобы ненароком не заглянуть в него. Он не хотел опять увидеть там этого старого мужчину. И не потерявшее стройность тело, не морщины делали его стариком. Он не хотел заглядывать в собственные опустевшие и одинокие глаза. Неожиданно ожил телефон, вибрируя и показывая по-мальчишески симпатичное улыбчивое лицо молодого человека. Звонил младший сын. «Как же он похож на Анну», - подумал Джованни… 2. В молодости Джованни, несомненно, был чрезвычайно красив: черные волнистые волосы, белоснежная улыбка. Из - под рубашки рвались наружу мускулы, нарощеннные за время тяжелой работы. Он увидел Анну на вечеринке, и впервые ощутил это странное чувство, когда кажется, что сердце твоё плавится как мороженое под горячим тосканским солнцем. Итальянка. Королева. Белозубая, тонконогая, с ошеломительным изгибом бедер. В тот миг, подумалось Джованни, что, если эта женщина не будет с ним, то и не мила ему больше его жизнь. Сколько раз потом он будет жалеть о безрассудных своих чувствах. Но только каждый раз любовь будет приходить к нему только так: мгновенным ударом в солнечное сплетение, после которого выбор так себе, - или не дышать и жить, или выдохнуть и умереть. И в тот, поистине судьбоносный, день он выбрал раз и навсегда. Любить и жить. Жить и любить. С тех пор он видел только Анну. Когда она была рядом, он не переставал любоваться ею, не видя ничего вокруг. Когда ее не было рядом, он постоянно думал о ней и мысленно с ней разговаривал. Со временем, к большому огорчению Джованни, моментов, когда Анны не было рядом, стало гораздо больше, чем когда рядом. Родились дети, и нужно было работать все больше, и больше и приходилось уезжать на заработки в другие города. Они виделись с Анной все реже и реже. И мысленные диалоги с любимой становились все более реальными, чем настоящие… - Amore mio… Amore mio… Amore mio… Как бы он хотел, чтобы Анна, его красивая Анна, сейчас шептала ему, Джованни, такие слова…Пятнадцать лет жизни летели в пропасть. Как ему удалось не убить этих двоих, он удивляется до сих пор… 3. Джованни работал с тех пор, сколько себя помнил. Мальчишкой продавал газеты, потом помогал мастерам, которые делали ремонт, потом и сам стал таким мастером. Учиться ему было некогда. И поэтому философские размышления о себе и о жизни были ему чужды. Но если бы Джованни хоть на минуту задумался об этом, то понял бы, что бог наградил его величайшим из даров - даром любить. Даром видеть прекрасное в женщине и влюбляться снова и снова, как в первый раз. Но самым важным было то, что таким людям даруется невероятная способность восставать из пепла, в который превратилась любовь. И находить в себе силы любить опять. Джованни лишь смутно догадывался, что метод «жизнь продолжается» работает, пока ты молод. Джованни был еще молод. И он понял, что жизнь, как ни странно, продолжается, когда увидел Гузель. Он увидел ее в холле отеля, где занимался в то время мелким ремонтом. Молодая, улыбчивая, дерзкая, с необычным именем. Русская, - решил он. Завертелось все очень быстро. Разбитое его сердце радостно вспыхнуло навстречу живительному бальзаму яркой влюбленности. Стали жить хорошо, дружно, быстро поженились. Душа Джованни радовалась, как будто уговаривая сама себя: от ошибок никто не застрахован, но все в прошлом, и теперь все будет хорошо и правильно. А через некоторое время, Гузель сообщила Джованни, что в Уфе у нее осталось двое детей. Один грудной. Ну что ж, - сказал Джованни, - вези их сюда. Ну что ж, - сказала Гузель, - привезу. И уехала. Навсегда. 4. Джованни понял тогда, как это, когда сердце черствеет. Нет, оно не превратилось в камень, но… в тот самый хлеб, который мог бы быть еще вкусным и кого - то накормить досыта, но который уже трудно есть. Подросли сыновья, и нужно было думать об их обучении, о том, где им жить. И это его спасло. Джованни стал работать, много – много – много работать. Если останавливался, то не мог дышать. Он и не останавливался. Заработал мальчишкам на квартиры. А как дышать, все равно не знал. Старый отель, который он ремонтировал много лет, был клондайком женщин. Очень часто это были русские туристки. Нескончаемая вереница красивых женщин. Необычные лица. Завораживающая речь. Заливистый смех. Джованни поймал себя на мысли, что почему- то он смотрит только на них, на русских. Он вспомнил, как дышать, когда увидел её. Таня была моложе, чем Гузель. Очаровательно улыбалась и говорила слова, которые согревали душу: мой милый итальянец…Он понимал, что она говорит, потому что Гузель научила его немного по-русски. Почему он опять решил жениться? Он не знал ответа на этот вопрос. Все друзья крутили пальцем у виска, Джованни, опомнись, эти русские сведут тебя с ума. Он уже давно был не мальчишка, и хотел семью со всей страстью зрелого мужчины. И с безумной верой в любовь. И чем больше она от него отдалялась и смеялась над бедным Джованни, тем притягательнее она для него была. Таня ушла через год, как только получила гражданство. 5. Прошло семь лет. Семь лет одиночества. Джованни все так же работал в отеле. Он уже давно не был красавчиком, но стал достаточно привлекательным мужчиной средних лет с проседью в волосах и пивным животиком. По вечерам пел. Пел он замечательно. Ах, сколько за это время красивых и, возможно, добропорядочных женщин оказывали ему знаки внимания! Но разбитое сердце холостяка было глухо к их красоте и улыбкам. Леночка появилась из неоткуда. Совсем девчонка. Русская! Это потом выяснилось, что Белоруссия, - это не Россия. Но было уже неважно. Как она танцевала под его песни! Как она подпевала, не попадя ни в одну ноту! Казалось, от ее молодости и феромонов сейчас все вокруг просто взорвется! И сердце Джованни опять дрогнуло. Он не спрашивал ее ни о любви, ни о детях, ни о чем. Просто опять женился. - Папа, мы ненавидим русских женщин! – горячо возмущался старший сын, женатый на итальянке. - Папа, русские женщины – это зло, - поддерживал старшего младший сын, тоже женатый на итальянке. Их возмущение можно понять. Леночка исчезла сразу после свадьбы. Джованни хотелось плакать, но он не мог. Он уже ничего не мог. Ни дышать, ни плакать, ни любить. Он чувствовал себя стариком. 6. Прошло еще пять лет. …Перед входом в отель толпилась очередная группа туристов. Джованни сразу почувствовал, что происходит что-то необычное. Точнее, - очень даже обычное для третьесортного отеля. Происходил очередной скандал. Джованни тяжело дышал после прогулки по жаре, и хотел как можно быстрее миновать толпу. Однако каким - то непостижимым образом попал прямо в эпицентр возмущения. Возмущались глаза, серые, злые, с серебряными искрами. То есть возмущалась женщина, конечно. Но Джованни видел только эти глаза. Через несколько секунд, он пришел в себя и понял, что нужно что-то делать, потому что, пока он замешкался, женщина переключилась на него. И ускользнуть уже не было никакой возможности. Женщина, судя по всему, была очень зла. Но какими-то неисповедимыми путями эта злость, северная, но обжигающая, своими серебряными искрами, как лезвием, отделяла черствые куски его многострадального сердца, оставляя только ранимую середину. Розовую и блестящую, как нежная пяточка младенца. Он взял ее за руку и сказал: успокойся. По-русски сказал. Потому что она была русская. Опять русская. Очередная русская. Красивая и злая русская… - Папа, мы не поняли,- сыновья одновременно кричат в скайп, - куда ты собрался? Куда ты летишь? В Россию?! Господи! Папа, ты сошел с ума… Наташа Васильева июль 2019
Live: Игорь Немчинов. Сказка про три забора. Жил-был я и жил я в доме. Вокруг три забора. Первый забор - вина, от Себя отгораживаться. Второй забор - обида, это от Людей. Третий - страх, от Мира прятаться. Живу хорошо. Гоню самогон, зырю телек. Спокойно и безопасно. Как в гробу. Как то раз нагнал самогону, а выпить не с кем. Собрал выпить-закусить и вышел за забор. Встречаю Себя. Сели. Накатили. Разговорились. - Виноватый я, - говорю, - должен быть другим, поступать по другому. Маюсь, в общем. - Кому должен- то？Ты же и есть я! Просто всяко бывает, сделал чё не так, ну и голову включай. - И то верно, чё себе ногой на ногу наступать. Выпили, обнялись, глядь, а забора то и нет. Не от кого стало прятаться, да винить. Простил я себя и спать пошел. Долго ли, коротко, снова за забор собрался, не телевизором единым мир познается. Вышел. Там Люди. И обидно стало за них. - Че ж вы за люди то такие, - говорю, - Вы ж другими быть должны. -А какими？- спрашивают. - Ну, такими, как я считаю, что вы должны быть, чё ж тут непонятного？ - А кому должны？Разве ты - не мы？Шире глянь, какие мы все разные, а все равно как с одного луга цветы. И наша непохожесть луг цельным делает. Глядь, а забора снова нет. Не от кого стало прятаться-обижаться, запестрилось все оттенками. Разные мы - кто цветёт, кто гниет. Живые. Так и остался я с одним забором-страхом, да и спать пошёл. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Кому интересно, что за третьим забором, опосля расскажу. Здравы будьте! Сказка про три забора. Вторая часть. Жил был я и жил я в доме. И был вокруг дома забор. От Мира прятаться. Раньше их было три, да вот один остался. На хрена я их порушил, в ум не возьму. Ведь жил же как человек, тихо, спокойно, а теперь что？ Не дом, а проходной двор. С собой помирился. Молодец! Теперь все скрытые страсти-страстишки, мысли-думки-мыслишки амнистированные, от чего раньше забор-вина укрывал, хлынули прорванной трубой! Здрасте! Не ждали？Принимайте гостей! А с людьми. Снял забор-обиду и поллитра красок с половодьем чувств, сопереживаний, чужих проблем... Мы ж теперь одно! Ура! Долой границы! Свобода! Вот только то, что свобода будет от самого себя, никто не предупреждал. А мне оно надо？ Одно поле - многоцветье, во поле гуляет ветер. Да ну их всех в жопу! Возвращаюсь в нору к телевизору и самогону. Или медитировать буду в скорлупе своей, разница невелика. Скручусь в лотос, весь из себя такой духовный. Стабильность, комфорт. Ни тебе перемен, ни переживаний. Ни дать ни взять, статуй в центральном парке. Да, вот третий забор покоя не дает. Что там за ним？Душно в доме стало, тесно, дышать нечем. И потянуло меня, удержу нет, напиться вольным ветром. Простор ноздрями втянуть, чтоб аж загудело звоном колокольным! И шагнул я к страху-забору, что от Мира отгораживал... Но, об этом позже расскажу. Будьте здравы, свидимся! Сказка про три забора. Часть третья. Эх ты, полюшко раздольное, да реченька быстрая! Небо бескрайнее, границ-пределов не сыскать! Выйду я, добрый молодец, вольным ветром напиться! Бабочки в животе порхают, тараканы в голове хоровод водят и всё вокруг в розовых пузырях... Но не в нашей сказке. Подхожу, значит, к забору, на пеньке старуха сидит. Лицо чёрное, будто в саже, и руки-крюки прокопчёные. - Прикурить дай. На работе хоть от стен прикуривай, а в белый свет вышла, так спички забыла. Дал ей огня. Глядь, а в траве коса лежит. - Сам-то закуривай. Перекурим, да пойдем. Стёк я мокрой спиной по сосне. Сидим. Курим. - Ты помирать боишься？ - Ыууа... - продавил я звуки по онемевшему горлу. - Да так я, к слову. Из старых-то редко кто опасается, готовятся даже. Ждут. А я так думаю, если жизнь для человека была путешествием интересным, то и в смерть он как в новое место едет. Впечатления предвкушая. Как первый раз на самолете. Страшно, когда не жил. Не жил, как хотел. Терпел каждый день, всё чего-то ждал. Откладывал начать, попробовать. То денег нет, то не готов пока, потом, всё потом, обстоятельства... А когда он, этот “потом,” приходит, уже и ноги не держат. Вот и выходит, что жизни человек боится пуще смерти. От жизни-то спрятаться можно, а вот от смерти не уйдешь. А ты живи, не расплёскивайся, время не теряй. Каждый вдох разным ощущай. Каждый день свой вкус имеет, наслаждайся им. Не привыкай жить мертвым, тогда и помирать будешь с улыбкой. Уж поверь мне. А то проспишь всё. Ладно, заболталась, мне ещё к кузнецу надо успеть косу отбить. Я в соседней деревне на котельной работаю, до сих пор углем топим. Хоть от створки прикуривай, вот где пекло-то. Окурок затушил. Повернулся - ни бабки, ни забора. С ними ушёл и страх. Упала тишина. Воздух стал густым и плотным. Пространство распахнулось, утягивая за собой. Передо мной был Мир и я сделал шаг...
Live: Алексей Марусов Новомодное «ВЫЙДИ ИЗ ЗОНЫ КОМФОРТА!» положило мысль начать новую жиЗЬ. Ходатаем выступил дух и предложил реформацию с перехода на правильное питание. ЖКТ обвинил духовное в очередном авантюризме, и остался в оппозиционной преданности прежнему обжорству, печень же молчаливо избрала пресмыкание на милость победителя. Ночь прошла тревожно и мозг едва справлялся со своим третейским, невыгодным в подобных кривотолках, положением беспристрастного судейства: что первично-дух, или плоть. Понедельник с интересом объявил началу противостояния сознательного с бессознательным. Утро не заладилось с завтрака,- первая ложка гречки противно хрустнула камнем на зубах. «Обед нужно начать с куриного бульона. Он прозрачен, а стало быть не способен на предательства» - подумал я. Рецепторы подстрекательски переместили глаза на остатки батона. Естество внутриутробным урчанием вымогало яичницу с колбасой. И если рецепт риса с брокколи стир-фрай визуализировался с трудом, то бодрый пляс желтков на раскалённой сковороде вызывал обильное слюноотделение. На перекус следовал творог. В моём животном представлении рисовалась кисломолочная масса, щедро сдобренная сметаной сельской жирности, и утопленная в клубничном варенье. Но духовное исключило продуктовое кровосмешение и оставило творог первозданным. Слюна не шла. Творожная масса липла к нёбу, всеми силами стараясь удержаться на этом свете. Я решил отвлечь себя вопросом на тему правильности произношения: «твОрог», или «творОг». Подступила тошнота. С брокколи. Не иначе. Овощи должны быть либо салат, либо гарнир, либо суповая заправка. Но отдельным блюдом-силос и только. Позвонил Безмену: - Валик, вопрос метафизический: что для тебя неправильное питание? - Ногти грызть. А если серьезно - всё то, что не отягощает разум. - Например? - Например, телевизор.
Live: Незнаю насколько эта история не выдумка, но она настолько милая, что достоверность не принципиальна В 40 лет Франц Кафка (1883-1924), который никогда не был женат и не имел детей, гулял по парку в Берлине, когда встретил девочку, которая плакала, потому что потеряла любимую куклу. Они с Кафкой безуспешно искали куклу. Кафка сказал ей ждать его там на следующий день и они вернутся искать куклу. Они искали на следующий день, но не нашли, и тогда Кафка подарил девушке записку ′′написанную′′ куклой, в которой говорится: ′′Пожалуйста, не плачь. Я отправилась в путешествие посмотреть мир. Напишу о своих приключениях.» Так началась история, которая продолжалась до конца жизни Кафки. Кафка во время встреч читал записки куклы, где описывались приключения и «куклина болтовня», которые девочка нашла очаровательной. Наконец-то Кафка вернул вернувшуюся в Берлин куклу (купил) ′′Это совсем не похоже на мою куклу,» — сказала девочка. Кафка вручил ей еще одно письмо, в котором кукла написала: ′′Мои путешествия изменили меня.» маленькая девочка обняла новую куклу и счастливая принесла её домой. Через год умер Кафка. Много лет спустя взрослая девочка нашла внутри куклы письмо. В крошечном письме, подписанном Кафкой, было написано: «Все, что ты любишь, скорее всего потеряется, но в конце концов любовь вернется другим способом»
полная версия страницы